– М-да… уж! Ну ты и загнул!

– Вот так вот.

– Может, Юрий Иванович, еще по рюмочке нальем?

– А чо нет-то!

Я налил еще по рюмке и поставил на полку около камина соленые огурцы, колбасу и хлеб. Мы выпили еще.

Юрий Иванович сочно откусил огурец и, причмокивая, сказал:

– Скажу еще вот что тебе, шеф. Как на духу скажу! Только серьезно к этому отнесись! Ладно?!

– Говори, Юрий Иванович!

– Не будешь смеяться?

– Нет, не буду.

– Помнишь, когда ты после тибетской экспедиции приехал, то ты как-то ненароком произнес, что человек, наверное, имеет четыре тела сразу.

– Ну… говорил… Город Богов к этому выводу подвел.

– Так вот, – Юрий Иванович сразу за первой сигаретой закурил вторую, – совпало это с моими мыслями во время завязки… окончательной, конечно. Когда я завязывал, то тогда я чувствовал, что этот проклятый шар темной энергии сидит не только в моем теле, состоящем из желудка и головы…

– ???

– И… и из… половых органов еще, – сконфузился Юрий Иванович. – В общем… в общем…

– Что? – Я посмотрел Юрию Ивановичу в глаза.

– А то, что… только не смейся, пожалуйста, шеф.

– Ладно.

– Чувствовал я, шеф, что шар этот поганый… из темного мира пришедший… в четырех моих телах сидит. И изгонял я его тоже в четыре этапа: вначале из одного тела выгнал – легче стало, потом из второго выгнал – еще легче стало, потом из третьего… и, наконец, когда из четвертого тела выгнал, вот тогда и кайф наступил. Сразу себя человеком от Бога почувствовал, без темной примеси в душе! Сейчас и пить могу по-человечески.

Юрий Иванович Васильев: – Чувствовал я, что шар этот поганый в четырех моих телах сидит

В тот момент, к сожалению, я не обратил особого внимания на слова Юрия Ивановича Васильева. Я налил по третьей рюмке и пригласил его к столу, где стояли жареная картошка и мясо. После операций надо было поесть.

Пришла моя хирургическая бригада: анестезиолог Андрей Дмитриевич Князев, сестра-анестезистка Инна, вторая операционная сестра Света и уже упоминавшаяся Оксана.

– Садитесь кушать, пока мясо горячее, – сказал я.

– Ножи-то к мясу подайте, – важно произнес Юрий Иванович, – а то как-то некультурно его пальцами щипать. Я щипнул раза два, но не на людях же…

Альфия

Мой старший референт по имени Альфия со словами «Извините, Юрий Иванович!» тут же достала ножи и подала их всем:

– Забыла, – проговорила она.

Альфия Касимова

Честно скажу, что более толкового человека женского пола, чем Альфия, я не видел. Она не только красива, но и в совершенстве владеет английским языком, расторопна, внимательна, говорит отточенным секретарским языком по телефону и, самое главное, на всех доброжелательно смотрит своими небесно-голубыми глазами.

– Культурнее оно, с ножом-то, – жуя, произнес Юрий Иванович. – У нас ведь в России две беды: щипать мясо без ножей и штопора воровать.

Штопор

– Штопоры для откупоривания бутылок что ли? – переспросила Альфия. – Может кто-нибудь вино будет?

– Нет, нет, – ответили операционные сестры.

– Странно, – продолжал Юрий Иванович, – вилки, ножи и чашки никто не ворует, а штопора воруют. Вон, Гузэль Галеевна Корнилаева, которая заведующей курсами в центре служит и профессором является, на какой-то из праздников каждому отделу центра по штопору подарила… поскольку вино любит, особенно «Мартини». И что?

Штопор

– Что? – Альфия посмотрела на Юрия Ивановича.

– Через месяц уже, после подарка-то, во всех отделах нашего центра пробки в винных бутылках начали пальцами внутрь заталкивать, чтобы потом раствор из сургуча и пробки пить. Светлана Хусаиновна, архивариус-то, которая зажеванные истории болезней хранит, рассказывала об этом. Спрашивается, куда подаренные штопора подевались? Ясно дело, что их домой унесли, как самое дорогое. Хотя штопор копейки стоит. Да и в домах штопоров, наверное, уже не осталось… по привычке по другим домам растащили. Копит их что ли кто-то? Штопора-то?! Какой-то штопорный бум в России, где пьют в основном водку, происходит! Нет у нас штопорной культуры, нет!

– Да уж, – ответил я.

Профессор Корнилаева Гузэль Галеевна

– Юрий Иванович, – воскликнула операционная сестра Света, – после ваших слов мне что-то вина выпить захотелось. Альфия Рауфовна, можно я бутылку вина открою?

– Конечно, Светочка, конечно, – ответила Альфия.

– Скажу тебе, – Юрий Иванович остановил Свету взглядом, – это только где-то в Израиле бабы бутылки открывают, а ты, Светка, в России живешь, где еще баба мужиком не стала… по моде, которую американки по всему миру навели. В общем, у кого бороды или усов нет, тот не должен бутылки открывать… не бабское это дело. Ясно?!

– Ясно, Юрий Иванович.

Архивариус Светлана Хусаиновна Мамлеева, которая заметила отсутствие «штопорной культуры» в нашем Центре

Юрий Иванович встал, взял бутылку вина, достал из кухонного ящика штопор, открыл бутылку и, обернувшись, спросил у Альфии:

– У тебя что, штопор еще не украли, что ли?

– Да пока нет, – ответила Альфия.

Все вдруг захотели вина. Его разлили, и мы чокнулись за то, что сегодня операции прошли успешно.

– Я-то больше водку предпочитаю, – Юрий Иванович смачно опрокинул рюмочку.

– Я тоже, – добавил я.

Светлана

– Скажи, шеф, – обратился ко мне Юрий Иванович, – молодая Светка, от которой свежачком веет за три версты, тебе во время операций-то не мешается?

– Да нет вроде! Наоборот своим хирургическим чутьем поражает; именно когда нужно – посушит кровь в ране, именно когда нужно – лопатку пододвинет, именно когда нужно – ножницы подаст… Талант у нее, ассистировать-то! Порой даже…

– Да я не об этом говорю, шеф! – прервал меня Юрий Иванович. – Я говорю о том, что Светка-то, по-моему, всю свою жизненную силу на удлинение своих, извините, и так длинных ног направила, чтобы ими, ногами-то, удивлять народ, копошащийся вокруг. Поэтому я хочу спросить тебя, шеф, не мешаются ли тебе во время операции Светкины ноги-то? Ведь они вечно около педали операционного микроскопа елозят, перекрывая тебе, хирургу, доступ к управлению микроскопом. Мог бы, вообще-то, шеф, себе коротконогую ассистентку выбрать.

Моя вторая операционная сестра Светлана Иванова

– Да вроде как ни разу еще не мешали, – удивился я. – Зато она, Света, так хорошо руками в операционной ране работает.

– Ноги, значит, скривив сидит, – подвел итог Юрий Иванович. – Тяжело ей, наверное, Светке-то, так сидеть. Так и скривленной можно остаться. Но пока, вроде бы, прямо ходит.

Андрей Дмитриевич Князев и Инна Баутина

– Извините, Юрий Иванович, – хихикнув, вмешалась в разговор Оксана, – а вот у нашей анестезистки Инны, к примеру, грудь большая. Так она же ей во время операций не мешает и обзор не перекрывает.