– Четыре, – ответил я.

– Секретарей четыре и в хирургической бригаде четыре. Два раза по четыре получается! Неспроста это, неспроста.

– Так уж получилось.

– Но ты ведь, шеф, – Юрий Иванович пристально посмотрел на меня, – мозгами плохо думаешь…

– М-м…

– Ты ведь, шеф, интуицию только свою слушаешь. Тебя логикой не пронять, тебе шепот чувств требуется.

– Да уж.

– Так вот, интуиция тебе и нашептала, что и в обыденной работе надо закон четверки использовать.

Два раза по четыре

– Какой такой закон четверки?

– А тот закон, который все мироздание охватывает. Посмотри! О скольких телах в человеке мы говорили? О четырех. О скольких мирах шла речь во время бреда этой самой… прозрачненькой? О четырех. И так далее. И ты, шеф, нутром чуя закон четверки, интуитивно решил…

– Что?!

– Использовать этот закон в жизни. Именно поэтому ты, шеф, решил завести четыре секретарши-референтши и создать хирургическую бригаду из четырех человек. Два раза по четыре получается.

– Ну и что?

– Ты закон четверки интуитивно учел, причем два раза учел… интуитивно, конечно.

– М-да.

Мои секретари зашли попрощаться до завтра, и мы с Юрием Ивановичем остались вдвоем.

Загадка бродит вокруг нас

Я подкинул дров в камин. Мы замолчали.

Я чувствовал, что какая-то загадка бродит вокруг, грандиозная загадка. Я понимал, что тибетская экспедиция принесла сенсационный результат, – нам удалось найти легендарный Город Богов, сфотографировать и описать его. Но мы не поняли его предназначения, мы даже чуть-чуть не смогли осознать то, – для чего древние в этом месте земного шара построили невероятный по своему масштабу комплекс удивительных пирамид, монументов и зеркал времени.

Честно говоря, сопоставление многих легенд, рассказов лам и наших наблюдений подвело нас к неким умозаключениям, которые вертелись вокруг того, что после Всемирного Потопа человечество было воссоздано здесь – в поднебесном Тибете, а именно в районе Города Богов. Но как? Как воссоздавалось человечество?

В принципе ответить на этот вопрос мы уже могли, с той или иной степенью достоверности предполагая, что до Потопа «семена всего живого на Земле» были и в самом деле снесены в Вара, [3] где они хранились до тех пор, пока условия на постпотопной земле не изменились в лучшую сторону, и не появилась возможность для клонирования из этих «семян» людей, способных жить в изменившихся условиях Земли. Великая Шамбала выполнила эту работу, в результате чего… появились мы с вами, красивые и некрасивые, добрые и злые, романтичные и прагматичные…

Думая на эту тему, я понимал, что в исторических исследованиях, особенно там, где предмет исследований касается глубочайшей древности, не может быть абсолютно достоверных фактов и только косвенные сведения и даже очень и очень косвенные сведения могут служить чем-то вроде фактов, по которым можно воспроизвести… хоть в той или иной степени воспроизвести… хоть чуть-чуть воспроизвести столь интересную для нас глубочайшую древность, и хоть в той или иной степени… хоть чуть-чуть… ответить на вопрос – кто мы? Ведь мы, люди, не Боги, и мы не можем заглянуть в прошлое через мощный барьер нашего сознания, которое защищает нас, детей божьих, от того, чтобы мы не стали слишком прозорливыми и умными и не свихнулись от нахлынувшего на нас ума, идущего от самого Бога. Быть туповатым приятнее: сидишь себе на земле, ловишь рыбу, например, и считаешь себя почти Богом, когда насаживаешь червя на крючок, и даже не задумываешься над тем, что этот извивающийся от боли и страха червяк был в прошлой жизни жадным богатеем, а ты, насаживающий червяка, был все-таки приличным человеком… поэтому именно ты насаживаешь его… в этой жизни… на крючок.

Пусть не точно, пусть кое-как, пусть хоть чуть-чуть, пусть предположительно, но нам все же удалось прорисовать некоторые штрихи в картине постпотопного созидания человека на Тибете, в Городе Богов. Но один вопрос, причем очень важный вопрос, оставался открытым. А был он таким – для чего была произведена колоссальная работа по строительству огромного числа пирамид, монументов и зеркал времени в Городе Богов, ведь основные работы по клонированию постпотопного человека шли, по нашей гипотезе, под землей, в Шамбале?

Короче говоря, присутствие в этом месте пирамид, монументов и зеркал времени никак не укладывалось в нашу гипотезу.

– Почему, почему, почему? – часто спрашивал я сам себя.

Невозможность ответить на этот вопрос мучила меня. В душе моей скрежетало, и я, стараясь найти ответ, часто подсаживался к огню, чтобы был лучше слышен шепот интуиции. Но интуиция шептала только одно – непонятное одно – «новый человек», «новый человек», «новый человек»…

Что-то порой всколыхивалось внутри, и я даже начинал вычерчивать логические цепочки, отслеживая, например, линию апокалипсисов на Земле, но… какой-то звонок или какой-то занудный голос входящего в мой кабинет человека: «О, Эрнст, ты, я вижу, отдыхаешь!» – уводил меня от начинающей прослеживаться логической цепочки, возвратиться к которой потом было так трудно, так трудно!

Я, естественно, не мирился со всем этим и долбил, долбил и долбил своими мозгами то, что можно было назвать «не знаю что».

Но вскоре мое возбужденное подсознание подкинуло мне вдобавок к «новому человеку» еще и невесть откуда взявшуюся мысль о том, что тело человека (да и тела всего живого на Земле) состоит из четырех тел. Я попытался найти связь между «новым человека» и «четырьмя телами», но у меня ничего не получилось.

Я чувствовал себя полностью потерянным, будучи во власти этих двух подсознательных мыслей. Но тут мое подсознание, будто бы издеваясь надо мной, подкинуло мне мысль о том, что существуют другие миры, которых в нашем родном мироздании… тоже четыре, включая наш мир.

Я, имея привычку записывать каждую мысль и подчеркивать главные выражения фломастером, исписал кучу бумаги. Иногда, в порыве чувств, я перебирал свои записи, в результате чего ощущал себя полным идиотом, поскольку в этих бумагах была «каша», самая натуральная «каша». О, как костерил я свои мысли, свои непутевые мысли! Да еще и Юрий Иванович Васильев, мой друг, своим смачным народным языком порой подкидывал такие наблюдения и умозаключения, что «каша» в моей голове становилась еще гуще. Я, конечно же, слушал его с удовольствием и с каким-то благоговением, зная его талантливость, но «сгущение каши» от его замечаний и рассказов меня нервировало.

Но вскоре я ощутил, что глухой нервозный ропот в моей душе обусловлен не скоплением необъяснимых мыслей, а тем, что мое родное сознание не пускает меня туда, где находятся знания, истинные знания, те знания, где конкретно, вплоть до каждой черточки, прослеживается прошлое и даже в общих чертах (с учетом принципа «Реализуй себя сам!») дается будущее. О, как хотелось туда, к этим знаниям! Но я знал, что в этом мире, куда послал меня Бог, я имею возможность лишь «пробивать маленькие дырочки своей мыслью», чтобы хоть чуть-чуть приоткрыть Покров Тайны и коснуться Великих Знаний, Знаний Всеобщего Информационного Пространства или Знаний Великого Того Света. Что ж, я, наверное, заслужил тот мир, где живу, и… только эти «дырочки» позволяют мне хоть чуть-чуть ощутить то, что и ты, банальный человек, являешься порождением Великого Макрокосма, который по-другому еще называют Богом и… который породил тебя – Маленького Микрокосма, которого зовут Человек, породил не для того, чтобы ты угрюмо ел и пил, помня, что после этого надо сходить в туалет, а для того, чтобы ты своим мизерным по своей мощи ра-зумом долбил и долбил, чтобы через пробитые «дырочки» ощутить Сласть Великого и понять смысл слов «Стремление Вверх».